Тишина коридора, ведшего к одному из черных выходов, звоном отдавалась в ушах. Сузаку искал место, которое могло бы уберечь его от лишних свидетелей, и западное крыло было самым удачным. Выйдя на лестничную клетку, рыцарь прислушался, прошелся пару пролетов вниз и вернулся назад, полностью убежденный в том, что здесь никого нет. Возможно, много безопасней было бы выбрать для разговора место, где наоборот, народу столько, что его бы просто не слушали, но Сузаку хотел подумать.
Большие высокие окна обычно служили удачным местом для подобных раздумий, поэтому японец не задумываясь, с удобством разместился на широком подоконнике, небрежно подвинув горшок с цветком. Земля в горшке уже почти высохла,  и растение из последних сил пыталось сохранить свою жизнь, сжимаясь и склоняясь поближе к почве.
Отогнав подальше неуместные мысли и сравнения, Сузаку достал из кармана телефон, немного покрутил его в пальцах, так что тот едва не соскользнул на пол, и принялся выискивать номер Карен.
Все это мероприятия внезапно стало казаться ему безнадежным. Если еще в самом начале у него была какая-то надежда на положительный ответ, то к моменту, когда в трубке послышались гудки, она пропала совсем, оставив один только страх, неприятный и скользкий, холодящий живот и пальцы.
Девушка долго не брала трубку. Наверное, номер бывшего школьного приятеля отобразился на дисплее телефона.   Будь он на ее месте, наверное, вообще бы выключил телефон. Но когда парень уже собрался нажать кнопку сброса, гудок прервался.
- Карен…, - неуверенно выдохнул он в микрофон, но его даже не услышали. Пару секунд и из трубки посыпались ругательства и укоры, так что и слова вставить было нельзя. Уголок губ чуть дернулся вверх на один короткий миг – все такая же резкая, такая же гордая, но ведь ответила, значит, надежда была. У нее. На что-то.
Трубка замолчала неожиданно, Сузаку тоже замер, не зная, что возразить в ответ.
- Вижу тебе нечего сказать, - вслух умозаключила Карен и отключилась.
Итог разговора был для него неожиданным. Он даже не надеялся, что ему в конце тирады дадут право высказаться, и просто не сумел найти слов. Или дар речи пропал. Во всем девушка была права, говорить им на самом деле было не о чем – у них были разные взгляды, разные позиции,  но цели были очень похожи. Но каждый стойко гнул свою линию, и спорить и доказывать было бессмысленно. Но он должен был сдаться, для того чтобы дальше двигаться вперед по СВОЕМУ пути.
Пальцы уверенно нажали повтор вызова.
«Цель оправдывает средства, да, Лелуш?»
Карен ответила не сразу, и Сузаку поспешил заговорить прежде, чем она снова бросит трубку.
- Карен.... пожалуйста... выслушай меня, не бросай трубку..., - судя по ответному молчанию Кодзуки решила дать ему шанс высказаться, - Я знаю, что ты считаешь меня предателем, возможно даже так оно и есть, - с каким трудом ему далась эта фраза. Он сглотнул, облизнул пересохшие губы, продолжая свою речь, - я совершил ошибку…. Британия прогнила насквозь… ее невозможно изменить или спасти. Я не справлюсь один, мне нужна помощь….
Он говорил и говорил, прерываясь на пару-тройку секунд, чтобы перевести дух и оглядеться. Со стороны он походил на вороватого школьника, занимающего чем-то неподобающим и теперь пытающегося как-то оправдать себя, искупить вину. И голос его был виноватым и растерянным.
Он рассказал ей всю выдуманную покровителями историю, про то, что его ждет казнь, если с принцем что-то случится, и про то, что он не хочет больше служить стране, которая готова выбросить его, и про то, что он хочется сделать что-то большее ради мира, нежели то, что он может в статусе рыцаря.
- Завтра… в порту, - согласился он с Карен, захлопывая крышку телефона. Дело было сделано, встреча назначена. Он возьмет Ланселота – мощная боевая единица привлечет ОЧР больше, чем еще один рот со своими заскоками. Теперь следовало обдумать план действий на завтра.
Однако чувство отвращения к самому себе его не покидало. Он превратился в то, чем его считают массы, предателем, готовым на многое, ради приобретения статуса и сохранения собственной жалкой жизни.
Спрятав телефон в карман, рыцарь прислонился виском к теплому стеклу. Остатки заходящего солнца грели лохматую макушку, усыпляя и успокаивая.
"Нужно сказать, чтобы полили цветок"
Завтра предстоял тяжелый день.

Он почти задремал, погружаясь в теплый омут сновидений,  далеких от печальной действительности, когда услышал глухие шаги в его сторону. Не удалось ему уединиться, возможно, оно и к лучшему – проснуться посреди ночи на пустой лестничной клетке – не самое приятное. Неизвестно вообще, когда ему еще удастся нырнуть под холодное одеяло, прижаться щекой к подушке. Завтрашний день был слишком туманен, чтобы надеяться на лучшее.
Шаги затихли в метре-двух от него, но только по голосу он узнал Лизу. В ее сторону не повернулся, только разлепил глаза, глядя из-под ресниц на жужжащую об стекло муху между оконными рамами. Бедняжка попала в ловушку и не знала, как выбраться – с двух сторон стекло, манящее в обе стороны своим простором, но не позволяющее пересечь невидимое пространство. Рано или поздно она устанет биться или убьет себя своим собственным упорством и стремлением к свободе.
- Странный вопрос, леди, - вяло пробормотал он – от долгого молчания пересохло во рту и рыцарю пришлось сглотнуть и облизнуть губы.
- Вы тоже думаете, что я предатель? – более прямо спросил он, разворачивая лицо к девушке, что видеть ее и позволить видеть себя. Лохматые кудри упали на глаза, и рыцарю пришлось неловко шевельнуть рукой, что бы убрать непослушные пряди за ухо.

У девушки были какие-то свои догадки, до которых Куруруги было не добраться. Впрочем, как можно было объяснить слепо отдавшему себя службе империи рыцарю, что такое кодекс чести, которому его научили еще в Японии. Выстрелить в безоружного человека, тем более девушку, даже не смотря на то, что у нее в руках заложник.
Впрочем, Сузаку сейчас уже и не знал, почему он поступил именно так. То ли и правда прежние дружеские чувства заставили руку дрогнуть, то ли он просто боялся, что промахнется – второй раз выстрелить он не смог бы. Все эти факторы смешались между собой, заставляя принять одно единственное верное, согласно факторам, решение: «стрелять нельзя».  А истиной причины там как бы уже и нет.
- Нет, мы не были близкими друзьями, - Он полностью сел, свешивая ноги на подоконнике и поворачиваясь к стеклу спиной, - нас связывали обычные школьные отношения.
Сказать, что его единственным близким другом был нынешний Зеро, было бы просто смешно. Какие курьезы иногда любит подбрасывать судьба – заставляет лучших друзей оказываться по разные стороны баррикад и противостоять друг другу.
Он соскочил с подоконника.
- Я собираюсь отправиться в казармы, - уведомил он Лизу, - Вы будете меня сопровождать? Вам ведь все равно приказали следить со мной? – это прозвучало как уточнение, желание услышать подтверждение своим догадкам.