Пока девушка выбирала себе охлажденный напиток, в пустом кафе появились еще две поздние посетительницы. Обеих он довольно хорошо знал, правда, не совсем лично. Первая - высокая блондинка – президент студенческого совета и внучка директора школы, Милли Эшфорд. В академии ее знали не только учителя и студенты, но жучки, паучки, червячки и рыбки в школьных аквариумах. Стоило девушке где-нибудь появиться, как тут же все переворачивалось вверх дном, а, исходящий от нее, поток энергии сшибал с ног случайных прохожих. Ее Герман старался обходить стороной, дабы не быть затянутым в водоворот студенческих интриг и личных амбиций президента.
Вторая – Шарли, - так же член студсовета, по совместительству неплохая пловчиха и сама по себе просто милая и приветливая девушка. Фамилии ее он сейчас почему-то припомнить не мог, но знал что ее отец, военный, был убит во время одного из боя против Черных Рыцарей. Это и передавали в новостях, да и траур был по всей академии. Кажется Феннет…
Девушки, между тем, уже подходили к стойке, наверняка чтобы сделать заказ, благо в кафетерии был богатый выбор всевозможных лакомств.
- Здравствуй, Шарли, - ответил он, одаряя девушку приветливой улыбкой и учтиво кивая президенту. Последняя с ним не поздоровалась, но он и не подумал обижаться – та наверняка была на своей волне, а в такие моменты, по слухам, к ней было бесполезно обращаться.
Краем уха он услышал что-то о готовящемся мероприятии. То, что он об этом не знал, было даже вполне естественно - весь день проторчал в библиотеке, не мудрено, что все самое интересное прошло мимо, не заглянув в гости.
Заметив, что девушка уже определилась с выбором и ограничилась холодным соком, Герман повел ее к столику у окна. Усевшись на мягкий диванчик, он поставил поднос и посмотрел на выбранные блюда с некоторым сомнением. Юношеский организм требовал плотного ужина, но духота мешала насладиться кулинарными способностями миссис Кроуфорд. Благо в кафетерии были хорошие кондиционеры.
- У нас подают неплохое мороженое, в такую жару, наверное, самый раз, - проговорил он, неловко косясь на свой поднос. Как с голодного Севера, право слово. Но желудок подал недовольный голос, и парню пришлось зачерпнуть в тарелке ложкой.
- Даже не знаю, - растерянно пробормотал он, явно желая задать какой-нибудь профессионально провокационный вопрос молодой звезде, например, зачем она так рано приехала в академию, но его внимание привлек звук включенного телевизора. Он повернул голову, стараясь не пропустить ни слова. Но скорей не из-за самих новостей, а из-за ведущего. Мужчину звали Вильям – очень талантливый диктор, работал в команде вместе с мамой. Каждый раз, когда Герман видел его в новостях, в нем просыпалось двоякое чувство – смесь ревности и легкой зависти. Ведь он был рядом с мамой, а значит, видел ее чаще, чем родной сын. К тому же мама, разумеется, была талантливее всех на свете, а оглашать такие события поставили не ее. Чувства были по-детски наивными и совсем не подходили такому взрослому юноше, но что делать, если в детстве он лишен родительской заботы? Поэтому свои эмоции он старательно прятал, понимая, что это всего лишь эгоизм.
- Хороший план выбрал оператор, - прокомментировал парень. Зеро действительно взяли в кадр очень умело, будто его ждали именно на этом месте и заранее установили камеру. На самом деле это всего лишь везение и профессионализм. Короткий блик пробежался по маске – стекло было затемнено и лица нельзя было разглядеть, наверное, даже вблизи. Хорошая маскировка – даже свои не догадаются, кто находится под маской. Настоящий Зеро или подстава.
- Интересная, - он согласно кивнул Еве. Как и многие другие британцы, он был уверен, что Зеро умер еще год назад, хотя властям он не доверял и был уверен, что там что-то не договаривают.
Что еще можно было сказать на этот счет, Герман придумать не мог. Уткнулся в тарелку, прислушиваясь к голосам за соседним столиком. Разговор был явно об одном жутко популярном студенте в академии – Седьмом Рыцаре Круга. Чего только военную Элиту занесло в эту школу «простолюдинов»?
- Наверное, завтра тьма народа на площади будет. Боюсь, будет давка, и, возможно, из нор повылезают повстанцы. Беспорядки и жертвы обеспечены, - проанализировав ситуацию, Герман в первую очередь выдал то, что беспокоило его в первую очередь – жизнь простых граждан и очередная полоса новостей. Разве возможно убедить зевак, что все это опасно?
