Бисмарк был раздражен, но не Эллеонора стала тому причиной. Девушка совершила глупость, однако повышать на нее голос было вовсе незачем. И объяснить ей ситуацию можно было в более мягко, не оказывая давления. Ведь все, кто стоял рядом с Первым рыцарем, давление уже ощущали от одного только присутствия этого человека, словно находились в окопе и, не в силах двинуться с места, только и могли, что смотреть вверх, где над ними нависла огромная фигура грозного танка.
   Спустя какое-то время после произнесения нравоучений, Бисмарк совладел с раздражением и опомнился.
   - Не стоило мне гневаться на тебя, Эллеонора. Ты не сделала ничего плохого. Быть может, в других обстоятельствах, это решение было бы верным. Но сейчас ты можешь удержать сектор. Я дам тебе часть своих сил, - произнес Первый, прервав тишину, а лицо его выражало спокойствие и некоторую степень расположенности к собеседнице, как и в тот день, когда рыцари впервые смогли поговорить.
   - Сэр Валдштейн, - потухшие от свалившихся на неё упрёков, глаза Эллеоноры вспыхнули. - Я удержу сектор!
   - Я оставлю тебе около восьми сотен людей. Вот, - передал Бисмарк Эллеоноре свой планшет. – Если тебе кроме этого нужно что-либо еще, говори сейчас, пока я еще не подписал эти приказы.
   - У меня нет недостатка в пехоте, но противник наверняка превосходит мою армию в тяжёлом вооружении и Найтмерах.
   Бисмарк взял у Эллеоноры планшет, его пальцы забегали по сенсорному экрану. Рыцарь решил все быстро, он предусмотрел подобный вариант заранее, и задумался только, отдавать девушке танки, которых у самого было мало, или не стоит.
   - Этого хватит? – спросил он, показав экран девушке.
   - Да, благодарю Вас сэр, - ответила Эллеонора поклонившись.
   - Тогда я отсылаю эти файлы адъютанту. А сейчас мне нужно многое сказать тебе прежде, чем мы окажемся на неопределенное время в разных частях света.
   - Я слушаю, сэр Валдштейн, - кивнула Эллеонора.
   Рыцарь подтвердил передачу документов и открыл на планшете другой файл, содержащий много изображений, графиков и текста. Пролистав его, он остановился на одной фотографии и показал ее Эллеоноре.
   - Фотография очень старая. Большинство из этих людей история уже забыла, но мы с тобой их легко узнаем. Вот, например, канцлер Германии. А сзади него – человек в маске, случайно попавший в кадр. Евросоюз готовится к войне, самое начало двадцатого века, - Бисмарк открыл дургое изображение. – Десять лет спустя, тот же человек в маске и костюме. Телосложение идентично. Маска стала другой, но есть сходства с первым вариантом. А вот портрет, датируемый 1808 годом, на нем – приближенный самого Наполеона, изгнавшего нас из старого света. Маска, костюм.
   Бисмарк показал еще несколько фотографий и каждой дал пояснение. Отдел аналитики Белого Легиона поработал на славу, сопоставив множество незначительных деталей друг с другом, изучив сомнительные факты, отследив изменения в политике. Картина, которую отдел предоставил комнадиру спустя несколько месяцев работы, не удивила Первого.
   Еще в юности он, изучая историю, задавался вопросами, на которые никто не могу дать ему ответа. Он выдвигал множество гипотез, но преподаватели и однокурсники не относились к ним серьезно. Граничащий с безумием патриотизм и назревающий культурный упадок Британии – эти явления работали рука об руку, не давая даже лучшим профессорам взглянуть на факты не предвзято. Бисмарк сдался, ведь увлечение историей было не так сильно. И только спустя двадцать лет сэр Валдштейн смог вернуться к своим идеям, когда лично столкнулся с проблемой направленного движения в ходе истории.
   - Священная Британская Империя, Эллеонора, не более, чем выдумка. Мы с тобой сражаемся за то, чтобы группа людей или вовсе – один человек, завершили свой план, задуманный примерно в эпоху возрождения. В эту эпоху ход европейской истории стал принимать все более упорядоченные черты, а политика многих стран стала напоминать работу разных клеток большого организма. А какая цель у этого организма?
   На планшете появился текст, который Первый рыцарь Круг показал девушке. Выражение лица Эелионоры свидетельствовало о том, что ничего обнадеживающего она не прочитала.
   - Мы в ужасном положении, леди МакКонелл. Возможно, я и мои люди ошибаемся. Но если мы правы, то вскоре Британия перестанет существовать, а нас с вами раздавят жернова истории. Мы всего лишь винтики большой марионетки.
   Бисмарк выключил планшет и встал. Поправив свой мундир, он закончил:
   - Священность Британии есть только в наших головах, в наших идеях. Мы можем жить иллюзией, что реальность этим идеям соответсвует. И можем умереть за иллюзию. Но мы так же можем сделать очень трудный шаг и признать, что были обмануты, построить действительно Священную Империю. Я оставляю вас, леди МакКонелл, с этими мыслями.
   Эллеонора уставилась в одну точку, застыв в своей позе. Девушка даже забыла попрощаться с командиром, и только спустя несколько секунд вскочила со своего места. Но Бисмарк покинул помещение. Леди МакКонелл смотрела ему в след так, как позволено смотреть только на Императора.

   Вскоре он уже сидел в своей каюте на тяжелом воздушном крейсере класса «Логресс», подготавливаемом к взлету. Он заканчивал готовить материалы для предстоящего инструктажа и одновременно разговаривал с Марией Кларк.
   - Сэр Валдштейн, а что будет если леди МакКонелл не справится? Или если она откажется принять вашу правду?
   - На этот случай я оставил ей своих людей. Они помогут принять верное решение.
   - Звучит жестоко, - вздохнула майор.
   - Да, Мари, жестоко. Но нам нужен каждый рыцарь. Уже послали запрос на соединение с Его Величеством?
   - Так точно, оно состоится сегодня в десять часов.
   - Надеюсь, что не будет слишком поздно, - сказал тихо рыцарь и отвлекся от работы, чтобы посмотреть в окно на удаляющуюся базу.

Эпизод завершен.