Рианнон тоже все понимала, но знала и другое - это пройдет. Она всегда умела адаптироваться, если дать ей немного времени. И это уже было заметно - пока что только ей самой, но вопрос времени, когда она снова заставит работать свои британские привычки. Инстинкты диверсанта пока стоит отодвинуть подальше, а то они только привлекут внимание раньше времени. Просто все слишком уж резко произошло, вот она и не могла привыкнуть пока что... Но сейчас, обнимая Эллеонору, девушка чувствовала себя очень спокойно. И рассмеялась, услышив предложение Эллеоноры, благо живое воображение мигом дорисовало картинку с внесением поправок на прошедшее с последней встречи с Александром Крестовским время. "Укоризненно" покачала головой:

- Ай-яй-яй, чему вас в вашем Круге учат... - Но при этом улыбалась от души, - У нас как-то все попроще было... Хотя комбинезон пилота тоже штука в этом смысле интересная.

Ну да, вряд ли создатели этого предмета одежды думали о том, на что ее дизайн и устройство могут повлиять кроме непосредственно защитных качеств. Однако суровая военная реальность мигом расставляет все по местам. Правда, на этот раз с одеждой все было проще, а Эллеонора так и вообще была очень мало одета... И это заставляло думать о вполне конкретных вещах.

Вот только память штука коварная и воспоминания отозвались скрытой болью - памятью о тех, с кем Рианнон была и кого уже скорее всего нет в живых. На время посерьезнев, девушка спросила:

- Элл... А Александр не говорил что-то о том, выжил ли еще кто-нибудь из "Красноплечих"? Про меня он не знал, меня только то спасло, что снайпер с большой дистанции работает. Знаю только что они пошли на прорыв... - И капитан как минимум выжил, вот только прорвался ли еще кто-то за ним? Девушка боялась ответа, может даже лучше если Эллеонора ничего не знает...

Рианнон слушала более чем внимательно, сдерживаясь чтобы не завопить от радости, проверяя на слух каждое слово. Да, Элл сказала именно так. О Рианнон Алекс не знал, да и ученицей она ему почти не была, значит... Широ. И с учителем все тоже ясно, Александр только одного человека так называл. Глубоко вдохнуть, а потом... Потом Рианнон горячо расцеловала Элл, чуть не задушив в объятиях. Отчасти затем, чтобы скрыть счастливые слезы на глазах. Да, она знала, что погибло много тех, по ком стоит плакать, но те горькие слезы она уже выплакала бессонными ночами после того страшного боя. А сейчас... Сейчас только от радости плакать могла.

- Элл... Элл, ты... Не представляешь, как я рада, как тебе благодарна за эту новость. - Не без труда высказалась наконец она, - Я не верила, не верила что вообще никто не вернулся, но... Я не ждала что это будут они. Дядя Миша и Снежок... Слава Богу. Первый был мне почти вместо отца... Да что мне, всей нашей малышне вроде меня. А второй... Снежок, ну то есть Широ, был самым лучшим моим другом здесь. Спасибо, что вспомнила это для меня.

Михаил Каминский, он же Дядя Миша, и Амада Широ, он же Снежок. Наставник капитана Крестовского и его лучший ученик. А еще - очень дорогие для Рианнон люди. Как она и сказала, Каминский всегда присматривал за совсем молоденьким пополнением, многие из которого уже успели лишиться дома и родителей, а Амада Широ вместе с Рианнон-Ритой пришел в отряд из училища для диверсантов. И он не отвернулся от нее, даже узнав что она британка - долго злился и обижался, но все равно не расставался с Рианнон после того как она ему сказала.

И уже отвечая на намек Эллеоноры, ирландка поцеловала ее отнюдь не по-дружески, а всерьез...

Рианнон грустно улыбнулась. Эллеонора просто не знал, насколько ей знакомы эти слова, не знала что ирландка ждала этого ответа, - потому и пробовала закрыть тему поцелуем. Но нет, придется решать сейчас.

- Раньше может и могла бы - но не теперь. - Серьезно ответила Рианнон, машинально все еще нежно поглаживая тело Элл, - Вот только... Похоже, вы все одинаковы. И страшно подумать, насколько... И ты, и Александр, и другие, и я сама, да. Убить легче чем сохранить, чем спасти - верно? Даже влечение друг к другу у нас запятнано кровью. Смерть, месть... И еще, и еще. Пока не упадет кто-то последний, которому некому будет передать свою ненависть.

Сжала руку Эллеоноры, словно не давая ей снова провести ту черту между ними, которая все же была тогда, годы назад. Как бы Рианнон тогда не старалась, оставалось в Элл то, к чему у нее не было доступа. И как это было похоже на тот, другой разговор. И ведь и правда... Да, одно обещание было с обеих сторон взаимным.

- Думаешь, ты первая кто говорит мне такое? Вовсе нет. Во время войны, мы сидели вместе с Широ почти также... Он один из немногих в батальоне знал что я из Британии. И спрашивал о моем прошлом, понять хотел, почему я вот такая, как жила... Я и про тебя рассказывала, Алексу не говорила, а Снежку сказала. И тогда он сказал, что если встретит тебя, то убьет. Я сначала не поняла... А потом дошло. Что он для меня исключение делал, ничего не значило. Широ даже больше меня и многих русских ненавидит британцев - он же японец, уже один раз потерял Родину. И если для меня ты была подругой, то для него никем иным как врагом быть не могла. И я сама потом познала это чувство... Что уж там, и сейчас. Капитан Джонсон и его ребята... Они хорошие, я бы с радостью назвала их товарищами - но буду убивать, если понадобится. И так всегда, пока мир остается таким. - Рианнон, помрачнев, смотрела в глаза Элл, ожидавшей ответа. Да, она хорошо представляла подобнудю ситуацию. И Элл, и Александр - никто не будет отступать, и значит будет труп. Возможно - даже два, бывает и такое, особенно если кто-то вмешается в дуэль, да и вряд ли это будет дуэлью, нелегко подобное обеспечить в условиях войны, когда каждый из дуэлянтов часть армии. Но... Все равно это не влияет на ответ. Ответ Рианнон шел не от правил, он шел от ее души:

- Я буду скорбеть по умершему и постараюсь простить выжившего. Не уверена что смогу, но постараюсь. Может это и кажется слабостью - но в такой цепочке смертей кому-то надо ставить точку. Я убиваю на войне только тех, кто стоит на моем пути. Моя честь - в моем изначальном выборе, и только. - Твердо ответила она, а потом... Потом снова, не спрашивая, притянула Элл к себе:

- А теперь забудь обо всем этом. Хотя бы совсем ненадолго - забудь... - Ее губы нашли губы подруги, пальцы коснулись уже знакомого немного тела, находя те самые уязвимые места, обнаруженные тогда опытным путем... Только так можно было сейчас выгнать эту безнадежную тоску из сердца.

Если честно, прически у Рианнон почти не было, разве что при пилотировании УМ она  стягивала волосы в хвост. Так что терять было почти нечего, да и такие мелочи уже значения не имели, девушка полностью отдалась своему порыву, хотя и хорошо поняла слова Эллеоноры, и ответила на них, прежде чем поцелуй сделал дальнейшие слова невозможными:

- Тогда мне придется делать это снова и снова... Пока я не смогу растопить твой лед. - Жадно отвечая на поцелуй Эллеоноры, девушка тоже освободилась от одежды, чувствуя как по телу разливается тепло, заставляя дрожать от возбуждения и прижиматься к подруге как можно крепче. Однако этого было мало, когда Элл была обнажена, Рианнон не могла не продолжить, и теперь куда активнее поглаживала ее тело, одной рукой касаясь груди, другой же скользнув вниз, и полчувствовав, что Элл отреагировала почти сразу...Мягким движением ирландка снова развела ее бедра, нежно, но требовательно касаясь лона Эллеоноры...

- Ох, ты уже... Какая же ты развратница, Элл... - Шепнула она, еще немного продлив поцелуй, и затем скользенула губами вниз, нежно и неторопливо целуя шейку рыцаря...

Поцелуи и ласки медленно но верно заводили обеих девушек, и Рианнон, с трудом сдерживаясь от поцелуев подруги, так неожиданно вернувшейся к ней (или наоборот было, но как теперь определишь?), снова спустилась ниже, сначала мягко, а затем все смелее касаясь губами и язычком груди Эллеоноры, но и руки никуда не убирая. Теперь уже совсем неактуально было намекать на испорченность Элл, когда сама она чувствовала что становится мокрой там, внизу.

- Есть такое... Но я училась этому на войне. Если завтра можешь умереть, будешь ли думать об условностях? Я не думала... Ни разу. Ни когда с невинностью прощалась, ни когда с девушкой в первый раз... А сейчас и подавно. - Шепнула Рианнон, улыбнувшись. Да, первый раз с девушкой тоже был своеобразный... Вот что значит в госпиталь вовремя попасть. Ну да для воспоминаний о прошлом время придет потом, а сейчас... Сейчас ее пальчики пробежали по спине Элл, вдоль позвоночника, потом скользнули ниже, лаская ее попку, в то время как поцелуи ирландки становились более страстными, не теряя нежности. Ее невероятно заводили прикосновения к холодной коже Эллеоноры,  ведь только догадываться можно было по  ее стонам и напрягшимся соскам, что  британке нравятся ласки Рианнон, в то время как она все же оставалась такой же холодной на ощупь. Эта загадка была невероятно притягательной, своеобразная игра с огнем, только наоборот, наверное...

Рианнон... Пожалуй, она и в самом деле никогда особо не задумывалась о своей "порочности". Пороком для нее было превращение сексуального наслаждения в самоцель, а не просто выражение близости. Пока важнее был человек рядом и простое желание стать к нему как можно ближе, дарить ему тепло и наслаждение - развратом тут и не пахло. Она никогда бы не стала заниматься этим с кем-то только для удовольствия, без чувств... И даже с Элл было так спустя совсем небольшое время после всаженной ей в ногу пули. Рианнон тогда хотела обнимать и целовать только ее, ее потерянную, но не забытую "вампиршу"... А сейчас тем более. Могла ли она уже назвать это любовью? Нет, наверное, рано... Но очень к тому близко. Она точно не хотела оставлять Элл одну и сейчас старалась не думать о том проблемном разговоре впереди. И ирландка знала, как никто - она Эллеоноре нужна, даже если та никогда и самой себе не признается, для чего. Просто без близкого человека рядом для рыцаря останется только один путь... Путь, на который она уже ступила. Но пока была надежда - Рианнон сдаваться не собиралась. Она когда-то, пусть и с помощью друзей, смогла переступить через совершенное их батальоном и сохранить человечность вопреки всему. Значит, это возможно...

Поэтому она старалась как можно нежнее достучаться до Элл, заставить ее забыть сейчас обо всем, и об этих словах тоже забыть...

- Я... Я все же рада что не попала в тебя тогда, не увидела твое лицо, подойдя ближе к телу.Но забудь сейчас все... Со мной. - Эллеонра зря опасалась побега и пощечины. Она просто возможно еще не приняла тот факт, что невинной девочкой Рианнон не была уже давно, она прошла более чем жестокую школу жизни и войны, и потому хорошо все понимала. Теперь - теперь та прежняя дистанция опасно сократилась. И ответный поцелуй был уже намного более страстным чем все предыдущие, объятия сильнее, а ласки даже жестче - только бы подруга могла сейчас забыться вместе с ней...

- Как хорошо... - Только и шепнула Рианнон, не оставляя своего занятия. Не говоря ничего, они обе думали о похожих вещах. И отдавались друг другу, несмотря ни на что, хотя и прекрасно все понимая, что будет  больно, тяжело, грустно... но будет и вот так, как сейчас. Несмотря на возможное будущее, Рианнон сейчас ответила Эллеоноре "да" - не словами, но действиями. Даже если не сразу получится, даже если что-то встанет на пути и снова будут расставания, они уже  не смогут повернуть назад, да и не захотят уж точно. То, что было между ними, происходило все же где-то по ту сторону добра и зола, игнорируя и то и другое. Ни одна из них - они обе это понимали - не откажется от своего пути по-настоящему. Можно изменить форму, но не суть. Рианнон никогда не примет Британию, за которую сражается Элл - но вряд ли сможет достучаться до подруги. Им придется идти по лезвию, по грани между чувствами и долгом. Хотя, возможно, только это и было путем - ведь чем сильнее чувства, тем больше поводов задуматься. И тут... Горечь. Рианнон не сразу поняла, что произошло, но потом... Потом она посмотрела Эллеоноре в глаза, увидела ее слезы. И уже ничего не могло изменить выбора ирландки. Она будет бороться за то человеческое, что все еще есть в Эллеоноре, потому что, черт возьми - это в ней есть. Она не чудовище, еще не все потеряно. Когда-то Рианнон поняла подобное для себя благодаря друзьям. Теперь ее очередь не дать любимой сорваться. И Рианнон, не прерывая действий руками, лаская грудь и лоно Элл, губами нежно-нежно коснулась ее глаз, убирая слезы:

- Все хорошо. Я с тобой. - Шепнула она.

Рианнон в общем-то и не замечала на каком языке говорила, не раз переходя с момента встречи с Эллеонорой с русского на английский и обратно, не напрягаясь. Все-таки была разница между образованием рыцаря и наследственными лингвистическими способностями ирландки, которые она развивала с детства сначала под присмотром родителей, потом уже сама. Английский и русский она знала как родные и в итоге коренные обитатели обоих государств, не зная заранее, по речи могли считать ее своей соотечественницей. Но сейчас заметила, и так же по английски ответила:

- I will love you. Forever... You save me now... But I want to save You as many times as you need... Even if you don't ask, don't say a word - I will feel your pain and sorrow. - Нелегко это было сказать, но разве она желала иного? И разве хоть что-то сможет это изменить? Нет. Ни расстояние, ни нахождение по разные стороны, ни предрассудки... Ничто. Если бы только все это понимали - не было бы того развороченного артиллерией зимнего ландшафта, где снега почти не осталось - он стал черным или красным от дыма и крови. Она ходила там, хотя знала, знала что никто не откликнется, а она все равно не сможет всех похоронить одна. И все равно - искала тех, кто был не только боевым товарищем. Но слишком уже трудно было определить, какой из опаленных искореженных корпусов чьей машине принадлежал... Она нашла только полковника, чей "Вампир" накрепко сцепился с "Глостером", так и оставшись стоять - копье британца в корпусе русской машины и точно также - вогнанный по рукоять в кабину британца меч командира батальона... Единственный из дорогих ей в батальоне людей, кому она смогла закрыть глаза. И никакая пролитая кровь не вернет их всех, оставшихся там... И все потому, что люди забыли о том, что они все чувствуют одинаково, что нет по-настоящему никакого превосходства или отсталости, которые могут оправдать залитые кровью поля сражений. Она не забудет...

- Вместе, Элл... Вместе... - Прошептала она в ответ на просьбу, спускаясь ниже, не отрывая губ от тела любимой подруги. Добравшись наконец до сокровенного местечка Эллеоноры, Рианнон развернулась, подставив губам британки свое, и начала нежно работать язычком, уже не растягивая цудовольствие, но стремясь к завершению, потому что сама была на взводе - ласкать Элл было настолько возбуждающе, что и ирландка была близка к тому чтобы сдаться...

ООС: вообще Рианнон и правда часто в прошлых постах говорила по-английски, просто я строить фразы на инглише не умею хорошо, особо лирику

Отредактировано Рианнон О'Нейл (2011-05-24 21:47:03)

Все закончилось, как это и всегда заканчивается - странным сочетанием усталости, приятной истомы  и все еще не отпустивших эмоций и ощущений. Рианнон уютно прижалась к Эллеоноре, как будто так было уже множество раз. Может быть она и торопила события, и совершала ошибку, которая ей дорого обойдется... Но ей было все равно.

- А я и не надеялась на такое... Слишком много на себя взяла и начала думать что так и погибну одна. - Все-таки призналась, и сразу стало легче. Она воевала в одиночестве, храня память о своих погибших товарищах и не желая искать новую команду, но и у нее был предел. Эллеонора заставила ее вспомнить прошлое. И куда больше, чем просто моменты связанные с самой Эллеонорой. Уроки отца и матери, а потом беседы с полковником Ворониным... А она практически все забыла, увлекшись местью и, наверное, подсознательно пытаясь найти смерть в бою. Забавно получалось... Не принесла ли свой помощью Эллеонора больше вреда Британии, чем было от Рианнон за весь ее боевой путь? Кто знает... Это уже не совсем тот случай когда последствия можно предсказать однозначно.

- Не почти, а у каждого. - Твердо заявила она, - Когда говорят что нет выбора - это оправдание страха перед шагом вперед и изменениями. Или ты следуешь своему пути, делая то, что считаешь верным, то, что хочешь делать, хотя бы делаешь все для достижения цели... или ты боишься так поступать, прикрываясь правилами, законами и прочим. Элл, так же как ты - Рыцарь Круга, я - "Красноплечая" и русский офицер. Я тоже давала присягу, но я шла этим путем потому что знала - я этого хочу, меня держит не формальный закон, а верность своему пути... Иначе бы я просто не выдержала. Но...

Ирландка помолчала и улыбнулась:

- Я не собираюсь толкать тебя на предательство. Такой выбор можно сделать только самому. Все что я могу, это помочь тебе увидеть и другую сторону происходящего - а там уж сама решай, что велит тебе твой долг, честь и совесть. Я сейчас тоже не во всем уверена - поэтому и оставила поле боя, чтобы разобраться в себе и своих планах. Ты же помнишь, чья я дочь. Пришла пора отложить оружие и поработать головой, прежде чем делать что-то. И... - Девушка нежно поцеловала Элл, - Это время я хочу провести с тобой.

Сложно сказать, что могло быть еще сказано, но в этот момент в комнату вошел Джонсон. Рианно отреагировала спокойно - прикрылась, улыбнулась капитану и сказала:

- Добрый день, капитан. Отвернитесь ненадолго и мы сможем поговорить. Есть о чем.

- Да, капитан, нам с вами не надо даже телепатии, чтобы заводить один и тот же разговор одновременно. - Кивнула Рианнон, тоже успевшая одеться в выданную ей одежду. Вот она, главная дилемма, примерно как та, что про перевозчика в лодке, которому надо перевезти на тот берег волка, козу и капусту. И, пусть в классическом варианте этого и нет, перевозчику еще и самому уцелеть надо, так как у волка есть и другой выбор помимо козы...

- Несмотря на то, кем я являюсь, вы отнеслись ко мне хорошо и поверили. Именно поэтому я не хочу вас подводить. Как и Эллеонору. Поэтому, даже во вред себе, я буду с вами честной. Капитан Джонсон, государство, которому вы и Эллеонора служите, я ненавижу и буду ненавидеть всегда. Не народ, не страну, а именно империю, живущую за счет завоевания других стран и не признающую ни одну  нацию, кроме британской. Любить такой порядок, гордиться службой ему, считать его единственно правильным - это не для меня. Я предпочитаю гордиться тем, что я русский офицер. Это однозначно не изменится.

Это была ее основная позиция и Джонсон вполне мог догадаться, что из этого следует. А следовало то, что даже если Рианнон больше не сядет в кабину УМ или найтмера, она не перестанет противодействовать Британской Империи как-нибудь еще. Другое дело что способы бывают разные. И в этом она могла пойти на компромисс.

- Капитан, сейчас я совсем не настроена воевать. Есть и другие способы поиска выхода из тупика. Так что на территории Британии, - Она подчеркнула это слово, - Я обещаю не браться за оружие. Мне будет достаточно моей изначальной подготовки аналитика, чтобы понять, есть ли шанс изменить эту страну мирным путем. Этим и займусь. Если же что-то изменится, даю слово русского офицера - цену ему вы уже знаете - что предупрежу вас и не  использую ваше доверие во зло. Меньше всего я хочу, чтобы из-за меня пострадали те, кто еще не безнадежен. Если вас устраивает моя позиция - хорошо. Если нет - я пойму.

Хорошо что Рианнон с детства учили работать головой. Изменение в ситуации она  сразу продвергла анализу и несмотря на то, что позитивного в ситуации было ноль,  искала сейчас выход. Как она заметила, ее пока официально никому не представляли, да и сама она не стремилась знакомиться со всеми, приложив все усилия чтобы выглядеть совсем-совсем незаметно. Вести себя так в военной среде она научилась еще в училище, благодаря чему ей и ее компании сходили с рук многие огрехи и проказы. Что поделать, они были еще молоды совсем. На базе ей не место, каждый час приближает к провалу, не говоря уже о визите кого-то малоприятного.

- Так... Насколько я заметила, мое имя и фамилию еще никому важному назвать не успели. Возможно, есть шанс представить меня как местную, которая вам помогла из своекорыстных соображений - ну мало ли, надеялась в пожалованные британки проскочить или еще что-то было надо - а вы ее второпях прихватили с собой, чтобы не оставлять на растерзание партизанам. - Предположила она, - Далее вариантов строго говоря два. На базе меня прятать опасно. Первый - если сможете сплавить меня в метрополию, дядя меня наверное все же сможет прикрыть. Но где метрополия, а где мы... Второе... Не уверена что хорошая идея, но не хочу вас подводить. Я могу вернуться к своим, по головке не погладят, но  мой командир сейчас там и меня на расправу не выдаст.

Подошла к Эллеоноре, посмотрела в глаза:

- Я понимаю, Элли. Я не хочу уходить, но если ты  и ребята из-за меня в беду попадете, во всем этом смысла не будет. А я обязательно найду тебя. И мы еще увидимся, клянусь.

Иногда надо жертвовать даже такими вещами. Есть жертвы, которые просто нельзя принимать, а в своей возможности выжить и снова найти Эллеонору при любом раскладе Рианнон не сомневалась. И что Крестовский ее не сдаст, была уверена на все сто процентов. Значит, надо просто выждать. Она была одна тут с самой войны - неужели ради любимой не потерпит еще немного?

Рианнон быстро сообразила, что это, по сути, вариант вполне реалистичный, причем раскрывать свою сущность сейчас рановато. Проще потом попасться на глаза дяде, а тот уж ее ни с кем не перепутает, все-таки она почти копия матери. Или там Эллеонора заявит, что Рианнон подозрительно похожа на ее давнюю подругу и попросит проверить. Изобразить постепенное избавление от амнезии она сумеет, не зря когда-то на всякий случай много об этом читала и говорила с врачами.

- Если не справимся... Это будет еще больше противоречить им. - Просто ответила она на вопрос о принципах, а затем положила на стол кое-что из документов, - Так. Это мои русские документы. Рита Орлова, найдена в Москве за пределами зоны поражения "Фрейи", страдает от амнезии - не помнит ничего, что было до этого. Предположительная причина - шок от случившегося и потери близких. Справка врача прилагается. Будем считать то я все еще ни черта не помню и просто выживала как могла. А уже ты, Элли, отметить в рапорте или где еще можешь, что я тебе кое-кого напоминаю. Да и дядя при встрече сразу меня опознает, я же вся в мать. Капитан, я знаю процедуру и понимаю, что контрразведчики на базе уже меня отметили. Прежде чем явится этот товарищ из метрополии, надо дать их командиру взятку, чтобы поддержал нас и лучше не мелочиться, вернувшись в Британию, я в долгу не останусь. Валите мое присутствие на форс-мажор - ну  некогда вам было решать, что со мной делать, вот и притащили на базу. Мои военные документы и родные британские лучше уничтожить, они сейчас только навредят. Составляем связную версию нашего знакомства с минимальным враньем и вместе с вашими ребятами заучиваем наизусть. И используем ваш вариант с ходатайством. А затем... Да поможет нам Бог. И главное - не праздновать победу раньше времени.

Это Рианнон выложила собеседникам практически на одном дыхании, хотя и спокойно.  Все-таки она не потеряла хватки и смогла быстро составить логичный план действий. Мама может и нашла бы огрехи, но так ей еще до матери далеко. Сейчас придется импровизировать и как  при опозданиях в училище делать невинную мордашку и врать в глаза.

Рианнон рассмеялась - весело и заразительно, без всяких задних мыслей. Капитан снова напомнил ей своими словамии о прошлых днях в батальоне, где что-то подобное звучало не раз. Что уж поделать, Карл говорил это той, у которой каждая миссия практически проходила по этой категории. Поэтому она кивнула:

- Такая уж у нас у всех работа. На мелочи не размениваемся. - Профессионали всегда поймут друг друга, особенно если обстоятельства благоприятствуют. Даже если они с  разных сторон баррикад. Правда, что-то во взгляде Карла ее беспокоило, напоминая о том, что он сказал ей в лесу после того как Эллеонора убила тех двоих солдат. Но это стоит отложить до того момента, когда Джонсон попадется ей в отсутствие Эллеоноры.

- Спокойствие, только спокойствие. - Подмигнула она, быстро обняв и чмокнув куда-то в носик Эллеонору на прощание. Действительно, лучше бы все обошлось. Между тем то, о чем она подумала только что, реализовалось - они с капитаном остались наедине. Поэтому девушка решила дти в наступление:

- Капитан, я очень сожалею что мы втянули вас во все это. Но, кажется, вас беспокоит что-то еще. То, о чем вы мне в лесу говорили, верно?

Пятый рыцарь... Навскидку ничего вспомнить не получалось, значит  эта леди (из мужчин, кроме капитана, с Элл никто не спал) в Россию не заглядывала и какими-то эпическими деяниями, после которых ее знал бы весь мир, не прославилась. Может быть и не самый плохой человек, только все равно ревность Рианнон немного чувствовала. Но не стоило опровергать Карла и сообщать, что есть еще один переспавший и выживший, тем более что Элли всерьез обещала Алекса убить. Правда, Карл не уточнял, сколько еще народу погибло в результате ночи с Эллеонорой... Мелькнула забавная несмотря на ситуацию мысль что в таком построении фразы, как у Джонсона, Элли напоминает того владыку, привычкам которого мир обязан тем, что может читать сказки из серии "Тысяча и одна ночь". Только вот со сказками в случае Рианнон получалось строго наоборот - их читали ей.

Она что-то уже видела, что-то понимала умом, о чем-то догадывалась. Вот только ничего это не меняло, напротив. То, что между ними было сейчас... Наверное, она теперь знала об Эллеоноре даже немного больше чем Карл. Может быть, для тех кто были до нее, смерть стала как раз расплатой за возможность заглянуть в душу рыцарю. И для нее когда-нибудь станет. Только вот... Не страшно.

- Спасибо. - Она привстала и коротко поцеловала капитана в щеку, - Но Элли стоит смерти. Я ведь тоже помню ее с детства... И еще - верю в судьбу. Если бы не случайность в виде упавшего шлагбаума, Эллеонора умерла бы от моей руки два дня назад. На том расстоянии я бы не промахнулась. И только благодаря этому я успела ее узнать... и не смогла застрелить после этого. Теперь постараюсь уберечь ее... От самой себя. Потому что я такая же, я знаю - была Красноплечей с осени 2017-го, и вам достаточно посмотреть сводку, чтобы понять, через что я прошла... И что делала. Тогда мне не дал пропасть мой командир. Теперь моя очередь  вспомнить его уроки.

Действительно, Рианнон тогда была на краю пропасти. Все-таки не железная, еще не до конца повзрослела - и сразу в самое пекло. Трудно было удержаться и не поплыть по течению, теряя себя. Тогда Александр Крестовский протянул ей руку - всего лишь, но дальше она смогла идти сама. И помнить, что терять ни в коем случае нельзя.